Междумир - Страница 14

Фиолетовогубый держал твёрдый, холодный комок и вопросительно смотрел на предводителя.

— А ну дай сюда, — командирским голосом, не вяжущимся с его малым ростом потребовал Джонни-О и протянул к жвачке свою огромную, мясистую лапу.

Фиолетовогубый, однако, медлил.

— Может, разрежем её на кусочки? — предложил он.

— Кому сказал — дай сюда! — Джонни-О настойчиво держал горсть перед своим подельником.

Такой лапище ты не скажешь «нет». Фиолетовогубый осторожно вложил в неё маленький круглый комок.

— В следующий раз, когда мне придётся просить два раза, — изрёк Джонни-О, — ты отправишься прямым ходом вниз, понял?

Кадык Фиолетовогубого судорожно задёргался — как будто у него в глотке перекатывался грецкий орех. Или недососанный джобрейкер?

И тут Алли и Ник не поверили собственным глазам: Джонни-О содрал прилипшую бумажку и бросил жвачку себе в рот.

— Тьфу, пакость! — сказал Ник. — Не противно?

В ответ Тряпичный Энди двинул его кулаком в живот. Ник рефлекторно сложился пополам, с запозданием на секунду сообразив, что ему не больно. «Должно быть, этому хулиганью просто нож в горло, что им не удаётся никому причинить боль», — подумал он. Наверно, для отморозков этот мир — что-то вроде ада.

Джонни-О усердно трудился над жвачкой, пока она снова не сделалась мягкой. Он прикрыл глаза от удовольствия.

— Да тут ещё столько вкуса! Корица! — и метнул взгляд на Ника. — Ты всегда выбрасываешь ещё совсем годную жвачку? — спросил он. — В смысле — когда был жив?

Ник пожал плечами.

— Жевал, пока она не становилась совсем безвкусной.

Джонни-О продолжал двигать челюстями.

— Должно быть, у тебя язык без вкусовых луковиц.

— Можно, я после тебя пожую? — заканючил Фиолетовогубый.

— Тьфу, пакость! — отозвался Джонни-О. — Не противно?

Услышав это, Алли расхохоталась, и Джонни-О послал ей испепеляющий взгляд, за которым последовал второй, на этот раз оценивающий.

— Знаешь что, а я не назвал бы тебя красоткой, — сказал Джонни-О.

Алли поджала губы от злости. При этом она сознавала, что такая мина её не красит — и это разозлило её ещё больше.

— У меня красоты столько, сколько нужно, — отрезала она. — Я красива на свой собственный манер.

И это была правда. Никто не назвал бы Алли ослепительной красавицей, но она была очень даже привлекательна. Её возмутило совсем другое: что ей приходилось оправдываться и защищаться от нападок этого большерукого подонка, дожёвывающего чужую жвачку.

— По шкале от одного до десяти, — продолжала Алли, — я тяну примерно так на семёрку. Тогда как тебе я не дам выше трояка!

Она с удовлетворением увидела, что удар попал в цель, потому что это, в общем, была чистая правда.

— Да мне на твою семёрку глядеть противно, — ответил Джонни-О. — И, сдаётся мне, любоваться друг другом мы будем не так уж долго, а?

— Что ты хочешь этим сказать? — вмешался Ник, которому это замечание понравилось не больше, чем Алли.

Джонни-О скрестил руки на груди; при этом его огромные лапы стали казаться ещё грандиозней по сравнению с чахлой грудью.

— Какой-то жалкой жвачки недостаточно за проход по моей территории, — заявил он и повернулся к Нику. — Так что тебе придётся стать моим слугой.

— Ещё чего придумал, — сказала Алли.

— Чего разбазарилась? Не с тобой разговаривают. Ты нам тут даром не нужна. Только пейзаж портишь.

— Пусть так, — отозвалась Алли. — Но без него я никуда не пойду.

Раздался дружный гогот.

— Хо-хо, — сказал Тряпичный Энди, — не думаю, что твоему дружку захочется идти туда, куда ты скоро отправишься.

Хотя Алли и не совсем понимала, о чём речь, она начала понемногу впадать в панику.

— Хватайте её, — скомандовал Джонни-О своим приятелям.

Алли поняла — надо что-то быстро придумать. Поэтому она ляпнула первое, что пришло ей в голову:

— А ну руки прочь, не то МакГилла позову!

Бандюги остановились как вкопанные.

— Ты это о чём? — спросил Джонни-О заметно менее уверенно, чем секунду назад.

— О чём слышал! — завопила Алли. — У нас с МакГиллом соглашение. Он приходит на мой зов, а потом я скармливаю ему всякое мелкое ворьё, у которого руки больше, чем мозги.

— Врёт, — сказал паренёк, который до этого момента не подавал голоса — наверно, потому, что этот самый голос был ну очень противным — визгливым и скрипучим.

— Конечно, врёт, — раздражённо рявкнул Джонни-О и метнул взгляд на неразговорчивого паренька. — А почему ты так уверен, что она врёт?

— Она же Зелёнка, наверняка перешла только что, — ответил Скрипучий. — Из чего ясно — МакГилла она и в глаза не видала.

— К тому же, — поддакнул Фиолетовогубый, — никто из тех, кто видел МакГилла, не разгуливает на свободе.

— Кроме неё, — сказал Ник, придумав свой собственный оригинальный аргумент. — Поэтому я и держусь при ней. Пока мы вместе, МакГилл покровительствует и мне.

— Ага, — произнёс Джонни-О, не отрывая взгляда от Алли — он пытался прочесть по её лицу, не блефует ли она. — И как же он выглядит?

Алли выдала ему одну из излюбленных фраз своего отца:

— Ладно, так и быть, скажу. Но после этого мне придётся тебя убить!

Мальчишки заржали, и Джонни-О привёл в чувство ближайшего из них, ткнув его своим колоссальным кулаком. Пацан отлетел на пять футов, после чего Джонни-О приблизился к Алли.

— Думаю, ты вешаешь нам лапшу, — сказал он.

— Тогда попробуй и узнаешь, — огрызнулась Алли. — Только тронь меня — и я позову МакГилла.